Накануне проведения съезда коммунистической партии Китая было много разговоров о том, что на нем будут предложены некие судьбоносные поправки в конституцию страны. Эксперты гадали, куда повернет огромная, стремительно развивающаяся держава — в сторону демократизации или усиления авторитарных тенденций. По результатам партийного форума были внесены уточнения в устав КПК, который в таком однопартийном государстве, как КНР, важен не менее, чем конституция.

О том, в каком направлении вероятнее всего будет развиваться политическая система Китая после XIX съезда КПК, обозревателю «Росбалта» рассказал руководитель Школы востоковедения ВШЭ Алексей Маслов.

— Можно ли сегодня, после окончания очередного судьбоносного съезда китайской компартии и внесения поправок в ее устав, говорить, что во внутренней политике этой страны наметилась тенденция еще большей концентрации власти в одних руках?

— Да, конечно, это процесс концентрации власти. Но делается это весьма умным образом. То есть, говорить о возрождении какого-то азиатского авторитаризма не приходится. Во-первых, нынешний Председатель КНР Си Цзиньпин не может взять и объявить себя абсолютным лидером. К этому все идет очень долго. Например, сейчас отрабатывается та же схема, которая использовалась при основателе КНР — Мао Цзедуне, когда сначала лидер всячески восхваляется и, самое главное, обсуждается, что дело не в конкретном человеке, а в той теории, которую он собой персонализирует.

Именно поэтому на последнем съезде КПК в ее устав внесена строка об «идеях Си Цзиньпина», о «строительстве социализма в Китае в новую эпоху». Таким образом он вводится в число трех крупных (китайских) теоретиков марксизма вместе с Мао Цзэдуном и Дэн Сяопином. И в данном случае не так важно — останется ли он на своем посту или нет, поскольку теперь он продолжит быть таким теоретиком в любом случае. Остальные же руководители партии присутствуют в ее документах только своими формулировками, но без упоминания их фамилий.

— То есть, в китайской иерархии они теперь стоят немного ниже рангом?

— Да. Они тоже почитаются, но не так. Например, на последнем съезде присутствовал один из предшественников Си Цзиньпина в партии и государстве — Цзян Цзэминь. Он, несмотря на свой возраст, всячески почитается, сидел на заседаниях съезда и до сих пор здесь его считают серьезным политическим игроком.

Есть и другая история — Ху Цзиньтао, непосредственного предшественника Си Цзиньпина, который полностью исчез с политической арены после отставки. Его не видно и не слышно. Но при этом его формулировки остались в уставе партии. Повторю, речь идет о концентрации власти вокруг идей, а не человека.

Второй очень важный момент состоит в том, что Си Цзиньпин, безусловно, сумел создать вокруг своей фигуры культ лидерства, в котором очень нуждался Китай. Современному Китаю, текущей эпохе нужны свежие лидеры, которые предлагают новые рецепты выхода страны на первые позиции в мире. Именно поэтому Си Цзиньпин в своем докладе и на своей пресс-конференции говорил о новых вызовах и новых ответах на них. Не случайно там он сказал, что «перспективы для Китая прекрасны, но и вызовы — серьезны».

Си Цзиньпин стал, пожалуй, первым из китайских лидеров, кто ни в одном из своих выступлений не скрывал стоящих перед страной проблем. Он открыто говорит о коррупции, — и не только говорит, но и борется с ней. Он говорит о замедлении темпов роста китайской экономики и также предлагает свои решения здесь. То есть, Си Цзиньпин начал публично называть те вещи, о которых раньше можно было услышать только в кулуарных разговорах. Благодаря ему у партийных деятелей появилась надежда на то, что, по крайней мере, есть рецепт, как КНР наращивать темпы своего развития. Наконец, он подарил китайцам надежду на выход их государства на передовые рубежи в мире. Причем при жизни уже нынешнего поколения.

— Заманчивая идея…

— Названа новая дата — 2035 год. То есть, если раньше озвучивались два других рубежа — 2021 год (столетие компартии Китая) и 2049 (столетие создания КНР), то сейчас Си Цзиньпин начал говорить о некой промежуточной отметке — 2035-м годе. Это тот рубеж, до которого могут дожить почти все ныне живущие люди. Он дарит гражданам своего государства такие надежды.

Есть еще один момент. В 2016 году Си Цзиньпин на пленуме ЦК был лично объявлен «ядром китайской коммунистической идеологии». В известной степени в китайском политическом лексиконе это новое слово, которое во многом призвано оправдывать его пребывание в будущем на лидирующих позициях, как бы не называлась формально его должность.

Кроме того, он, с одной стороны, обновил Постоянный комитет политбюро ЦК КПК, а с другой, туда не вошел ни один очевидный претендент на позицию главы партии. Сейчас туда попали довольно возрастные люди, и вряд ли кто-то из них через пять лет станет новым вождем. Те, кого рассматривали как потенциальных претендентов на должность преемника Си Цзиньпина — первый секретарь Гуандунского горкома Ху Чунхуа и глава Чунцинского горкома партии Чэнь Минэр — не вошли в состав Постоянного комитета. А ведь по традиции именно члены этого органа становятся преемниками генерального секретаря и председателя КНР.

Чунцин вообще очень важный город центрального подчинения, крупнейший мегаполис Китая, где проживает более 30 млн человек. Судя по всему, в его руководстве образовалась некая элитная группировка, которая выдвигала некие идеи, чем-то отличавшиеся от взглядов ЦК. Но самое главное, что они, вероятно, составляли лоббистскую группировку, связанную со службами безопасности Китая. Си Цзиньпин в борьбе с этими группировками сумел объединить вокруг себя новых людей, которые, видимо, сейчас и будут управлять Китаем.

— Все идет к тому, что Си Цзиньпин собирается нарушить сложившуюся в КНР традицию и управлять страной дольше двух пятилетних сроков?

— Да, на эту мысль наводит и то, что многие планы Китая, которые сегодня разрабатываются и обсуждаются, рассчитаны дольше, чем на последующие пять лет. Каким образом это может быть оформлено — уже не важно. Си Цзиньпина, как я сказал, например, могут объявить «национальным ядром» или еще как-то, но он все время будет у власти.

— Накануне этого съезда КПК было много разговоров о том, что в конституцию Китая будут внесены важные поправки…

— Дело в том, что поправки в конституцию вносит не съезд партии, а Всекитайское собрание народных представителей (ВСНП), сессия которого пройдет весной 2018 года. Для современного Китая после Мао Цзэдуна традиционно, что генеральный секретарь КПК и Председатель КНР — это один и тот же человек. Так что формально весной ВСНП должно принять соответствующее решение.

— Насколько я понимаю, ВСНП продублирует решения, принятые только что на партийном съезде?

— Да, конечно. Очевидно, что оно закрепит все эти решения в конституции, в том числе, и возможность пребывания на высшем государственном и партийном посту более двух сроков подряд. Первый срок Си Цзиньпина в должности генерального секретаря партии начался в ноябре 2012 года, второй — сейчас. В современной истории Китая только Мао Цзедун был на своем посту более двух сроков подряд.

Впрочем, я думаю, что это будет сделано не так прямолинейно. Есть два варианта продления правления Си Цзиньпина. Первый, когда народ через СМИ потребует внести изменения в конституцию, меняющие нынешнее правило пребывания руководителя на высшем посту. А второй может состоять в том, что изменения этого правила не будет, но Си Цзиньпин сможет пересесть в другой кресло, из которого продолжит реально управлять страной.

Беседовал Александр Желенин

РОСБАЛТ