19-20 июля на оккупированной с 1974 года Турецкой Республикой северной части острова Кипр (операция «Аттила») с очередной инспекцией побывал президент Реджеп Тайип Эрдоган. Приуроченный к 47-летию вторжения визит был обставлен с характерной для турецкого лидера помпой, а информационный ажиотаж разогревался намёками на некие судьбоносные заявления, способные стать символической этапной вехой принципиально новой роли Турции как глобальной державы в Евразии и в мире в целом.

Заявления действительно последовали, но более скромного характера, касаясь, прежде всего, путей урегулирования старейшего европейского конфликта. Именно европейского, потому как с 2004 года «греческая» Республика Кипр является полноправным членом Европейского Союза. Что касается «турецкой» части острова, то в 1975 г. там было создано марионеточное Кипро-турецкое федеративное государство, а в 1983 г. самопровозглашена Турецкая Республика Северного Кипра (ТРСК), официально признанная только Анкарой.

 Если до турецкого вторжения на «остров Афродиты», поводом к которому стал государственный переворот в Никосии с перспективой «энозиса» (объединение с «материковой» Грецией), турки, проживая дисперсно, составляли 18 % населения Кипра, то сегодня их численность составляет более 300 тысяч из 800 тысяч общего населения. Все годы оккупации этнодемографический баланс на острове менялся путём целенаправленного переселения турок с материка.

К слову, засилье турецких властей на острове в обход ТРСК, начало вызывать недовольство со стороны части исконно турецкого населения острова. Следствием и отражением сомнительной победы на октябрьских (2020 г.) президентских «выборах» в ТРСК лидера националистов Эрзина Татара стала открытая фронда значительной части соплеменников, выступающих, в той или иной форме, за единый Кипр. Основной противник Татара (в том числе в вопросе о будущем острова) Мустафа Акынджи, несмотря на жёсткое противодействие режима Эрдогана, даже по официальным данным набрал в ходе второго тура 48 % голосов.

До сих пор конечной целью кипрского урегулирования международное сообщество видит создание на основе резолюций ООН единого федеративного государства с учётом на паритетной основе интересов греческой и турецкой общин. Однако, выступая в парламенте ТРСК, её «гость» (а на самом деле – хозяин) из Ак-Сарая, похоже, окончательно отверг этот вариант, заявив: «Турция выступает за урегулирование конфликта на Кипре на основе принципа двух равноправных и суверенных государств. Переговоры по Кипру отныне возможны лишь на основе этого принципа». В одном из выступлений он пошёл ещё дальше, пообещав «отныне… говорить "Республика Турецкий Кипр" без "северный", ибо Кипр – тюркская земля». Таким образом, Эрдоган демонстрирует весьма своеобразное понимание международных норм, и прежде всего – резолюций ООН, к которым он не забывает избирательно экспрессивно апеллировать, когда это играет ему на руку.

 Более того, вопреки резолюциям №№ 550 (1984 г.) и 789 (1992 г.) Совета Безопасности ООН он подтвердил открытие территории Вароши – южного предместья «города-призрака» Фамагусты, расположенного на оккупированной территории. До 1974 года здесь располагался один из признанных центров международного туризма, однако оккупация трети острова, сопровождавшаяся многочисленными жертвами, привела к массовому исходу местного греческого населения и закрытию этой территории. По данным турецких властей, с начала октября 2020 года, когда въезд в Варошу был частично приоткрыт, её посетило около 200 тысяч туристов, и скорее всего – это только начало.

В то же время, не желая вступать в диалог со ссылающимися на международное право оппонентами (а всех несогласных в Анкаре считают жертвами «чёрной греческой пропаганды»), турецкие власти заявляют о готовности к возвращению в Варошу части греческих беженцев с восстановлением их прав на имущество. С этой целью в ТРСК даже образована специальная «комиссия по недвижимому имуществу», якобы уполномоченная решать соответствующие вопросы. Однако обращение в эту комиссию означало бы де-факто легитимизацию турецкой власти на Кипре, на что обращают внимание в Никосии и в Афинах. Оценив ситуацию, Национальный совет Республики Кипр (совещательный орган при главе государства) призвал греко-кипрских владельцев недвижимости в Вароше воздержаться от обращений в вышеупомянутую турецкую комиссию.

В свою очередь, Совет Безопасности ООН специальной резолюцией вновь призвал к справедливому решению кипрской проблемы путём создания двухобщинной, двухзональной и политически равной федерации. При этом СБ ООН «решительно осуждает заявления, сделанные лидерами турок и турок-киприотов на Кипре, глубоко обеспокоен односторонними действиями, нарушающими предыдущие резолюции и заявления». Схожей позиции придерживаются и союзники Анкары по НАТО, включая Великобританию, до сих пор владеющую на острове двумя военными базами. «ЕС продолжает руководствоваться соответствующими резолюциями Совета Безопасности ООН в отношении Вароши…, которые не допускают попытки заселить любую часть Вароши кем-либо, кроме её жителей, и которые призывают к передаче этого района в ведение ООН», – заявил глава внешней политики Европейского Союза Жозеп Боррель.

Впрочем, в Анкаре на всё это смотрят с долей пренебрежительного высокомерия, продолжая продвигать идею более широкого признания ТРСК, прежде всего наиболее близкими союзниками – Азербайджаном и Пакистаном. Соответствующие намёки адресуются Эрдоганом «брату Ильхаму Алиеву». Незадолго до приезда турецкого лидера на севере Кипра побывала азербайджанская парламентская делегация, а в августе в Баку должен наведаться Эрзин Татар.

Тем не менее, несмотря на интенсификацию сотрудничества в рамках формулы «одна нация – два государства», похоже, в Баку пока не склонны к резким шагам, наглядно демонстрирующим превалирование этнического подхода над принципом «территориальной целостности», под лозунгом восстановления которой осенью 2020 г. велась война в Нагорном Карабахе. «В отличие от журналистов и парламентариев некоторых стран-членов ЕС, Азербайджан не ставит свои стратегические отношения с ЕС в конфронтацию с азербайджано-турецкими союзническими отношениями», – уклончиво ответили в азербайджанском посольстве в Брюсселе на запрос о возможном признании ТРСК.

Дальнейшая интеграция Турции с Северным Кипром имеет немаловажное значение и с точки зрения заметно обострившейся борьбы за энергетические ресурсы Восточного Средиземноморья. В августе в Брюсселе вновь собираются поговорить о санкциях против Анкары за незаконную разведку шельфовых ресурсов. Однако с учётом имеющейся практики и важности Турции для европейцев в связи с миграционным и иными вопросами, едва ли дело пойдёт дальше словесных увещеваний и бесконечных переговоров. Пользуясь бессилием международных организаций, умеющая добиваться своего турецкая дипломатия и далее будет расширять «окна возможностей» на Северном Кипре с целью его международного признания.

О том, что в возможные комбинации турецкие партнёры могут попытаться вовлечь и российскую сторону, косвенно свидетельствует недавний вброс одного из турецких профессоров, предложившего Москве «возглавить движение по признанию» Северного Кипра в обмен на некое смягчение позиции Анкары относительно российской принадлежности Крыма. Идея, если выражаться мягко, откровенно провокационная, и вовсе не случайно пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков поспешил заверить, что российские регионы не были и никогда не будут предметом каких-либо сделок.

 Москва не поддерживает одностороннее изменение статуса части закрытого района Вароша в кипрском городе Фамагуста – такова официальная позиция МИД РФ. В то же время, не следует недооценивать возможностей турецких партнёров, готовых прикладывать ради достижения своих долгосрочных целей широкий комплекс формальных и неформальных усилий.