Взаимоотношения Индии и Китая являются важной составляющей геополитической картины мира. Они весьма неоднозначны, имеют непростую историю, точки сближения и точки принципиального расхождения, по которым ни одна из сторон не готова к компромиссу, по крайней мере в настоящее время.

Спектр оценки будущего взаимоотношений двух соседних, самых населенных, а, по прогнозам, и самых мощных с экономической точки зрения стран Земли весьма широк. Тем не менее, немалая часть китайских экономических и политических аналитиков в отличие от своих «радикальных» коллег, сходятся во мнении, что это будущее будет лежать в плоскости взаимовыгодного сотрудничества, а не конкуренции.

Действительно, в последнее время много говорится о том, что Китай и Индия борются за лидерство на Глобальном Юге. Подобный ход развития событий выгоден США и их союзникам, но он не очевиден. Ряд китайских обозревателей считает, что Китай не намерен становиться лидером Глобального Юга, а Индия вряд ли им станет, даже если захочет. Китай предпочитает называть себя лишь «естественным членом Глобального Юга» и продолжает идентифицировать себя в качестве «развивающейся страны».

Скромность украшает человека, но в отношении государства это утверждение не столь однозначно. Заявление Китая о том, что он навсегда останется развивающейся страной, несмотря на мантру покойного Дэн Сяопина "скрывать свою силу, не торопиться", вызывает вопросы. Безусловно, строгих определений развивающейся или развитой страны не существует, но, если в недалеком будущем Китай обгонит Соединенные Штаты и станет крупнейшей экономикой мира, сможет ли он числиться «развивающейся страной»? Вопрос риторический, ведь многие уже сейчас называют Поднебесную сверхдержавой.

В отличие от Китая Индия, хотя и не объявившая себя лидером Глобального Юга, своих амбиций, похоже, не скрывает. В прошлом году, когда Нью-Дели принимал саммит G20, премьер-министр Нарендра Моди созвал два саммита "Голос Глобального Юга" для 125 развивающихся стран, не пригласив на них ни Китай, ни Бразилию, ни Южную Африку. Некоторые участники процесса расценили этот факт как своего рода проявление «недобросовестной конкуренции» и желание Индии «продемонстрировать больше, чем она есть на самом деле».

В условиях неуклонного упадка либеральной демократии самоназвание Индии крупнейшей в мире демократией вызывает у ее критиков сомнения. Более того, многие на Западе считают характер правления Моди авторитарным, а действия его правительства репрессивными. Еще один самобрендинг Индии – «мировой учитель». Вопрос только в том, чему Индия может научить мир. Хотя за последние несколько лет Индия опередила Китай по темпам экономического роста, китайская экономика по-прежнему в пять раз больше. Даже если Индия сможет поддерживать среднегодовой рост на уровне около 5%, ее валовой внутренний продукт догонит китайский примерно в 2050 году.

Возможно, наилучший вариант, который Индия может найти для себя – это быть мостом между глобальным Севером и Югом. По словам Моди, Индия может служить мостом, "чтобы связи между Севером и Югом стали крепче, а сам Глобальный Юг стал сильнее". Представленный на саммите G20 в Нью-Дели проект экономического коридора Индия – Ближний Восток – Европа (IMEC) вызвал большой резонанс, и многие наблюдатели поспешили со своими восторженными оценками его перспектив. Но уже сейчас оптимизм кажется неуместным. Нападение ХАМАС на Израиль 7 октября и продолжающаяся военная операция в Газе затормозили прогресс в разработке коридора и поставили под сомнение возможность его реализации.

Китай, потративший четыре десятилетия на то, чтобы избавить 800 миллионов своих граждан от нищеты, имеет больше оснований для того, чтобы поделиться накопленным опытом с другими развивающимися странами.  На дипломатическом фронте в актив Китая можно занести успешное посредничество в налаживании отношений между Саудовской Аравией и Ираном.

Индия также пытается проявить себя на международной арене, но пока без видимого успеха. Например, в отношении войны в Газе позиция Индии не встретила одобрения Глобального Юга. В начале конфликта Моди публично поддержал Израиль, однако, большинство стран Глобального Юга, включая Китай, более благосклонно относятся к палестинцам, а Южная Африка подала иск в Международный суд, обвинив Израиль в "геноциде" в Газе.

Сложившийся геополитический расклад сил благоприятствует Нью-Дели. В противостоянии США, с одной стороны, и России с Китаем, с другой, перетягивание Индии на ту или иную сторону имеет большое значение. Вашингтон нуждается в Индии в качестве противовеса замахнувшимся на его мировую гегемонию Москве и Пекину. Ему, в частности, удалось привлечь Индию к участию в QUAD (Четырехсторонний диалог по безопасности в Индо-Тихоокеанском регионе), в рамках которого координируются усилия по противодействию Китая в регионе. В качестве примера можно вспомнить давление, оказанное Индией на Шри-Ланку, в результате которого островное государство отказало в заходе в свои порты китайским кораблям.

Традиционно хорошие отношения Индии и России также не устраивают США и их союзников. Постепенно происходит выдавливание с индийского рынка продукции российского ВПК. И только лишь боязнь перегнуть палку и оттолкнуть от себя столь нужного партнера сдерживает санкционное давление Вашингтона на Нью-Дели в вопросах закупки российской нефти нефтепродуктов, чем Индия с успехом пользуется, получая значительную экономическую выгоду.

Конечно, вызывает вопрос насколько успешной может быть пресловутая политика «двух стульев» для страны, претендующей на роль лидера Глобального Юга. Пример гроссмейстера Эрдогана в данном случае явно будет неуместен, так как чрезмерное сближение Индии с Вашингтоном вряд ли понравится «южанам». Кроме того, с незапамятных времен Индия поддерживает традиционно хорошие отношения с Москвой, которыми она вряд ли захочет пожертвовать в угоду Белому дому.

Таким образом, схватка двух азиатских гигантов за звание лидера стран Глобального Юга скорее является журналистской фигурой речи, хотя бы по такой простой причине, что состав представителей, подпадающих под это определение не определен ни с географической, ни с экономической, ни с политической точки зрения. В будущем в ходе построения многополярного мира обе страны имеют прекрасные шансы стать его полюсами, преодолев существующие разногласия. Возможность подобного развития событий Пекин и Нью-Дели демонстрируют, сотрудничая в рамках таких объединений как ШОС и БРИКС.