В конце апреля исполняется сто дней, как 47-й президент США Дональд Трамп во второй раз заехал в Овальный кабинет Белого дома. Разрыв между тем, что думает, что говорит и что делает Трамп, может быть весьма значительным, но на Ближнем Востоке общие американские цели пока не претерпели фундаментальных изменений. 

Ещё до того, как Дональд Трамп вступил в должность, он стал оказывать влияние на динамику событий в регионе. Спустя несколько недель после его избрания Израиль и Ливан при посредничестве США подписали соглашение о прекращении огня между израильскими войсками и движением Хезболла. А всего за несколько дней до вступления Трампа в должность, 20 января, Израиль и ХАМАС договорились о прекращении огня и обмене заложниками в секторе Газа. В обоих случаях риторика Трампа и его доверенных лиц сыграла решающую роль. 

В своей инаугурационной речи Трамп, опираясь на эти примеры, провозгласил себя «миротворцем». Однако на текущий момент очевидно, что его действия не принесли ожидаемых результатов. Режим прекращения огня в секторе Газа нарушен. Израиль 18 марта возобновил своё военное наступление. Израильские силы продолжают бомбардировку Газы, в результате чего в 26 апреля погибло не менее 100 палестинцев. Ситуация оценивается как крайне сложная с точки зрения обеспечения основных потребностей населения. 

Прекращение огня в Ливане пока держится, хотя и остаётся хрупким. Израиль сохраняет военное присутствие в пяти районах Ливана и атакует позиции Хезболлы.  План по замене на границе шиитского ополчения на боевые подразделения Ливанских вооружённых сил не выполнен. Положение дел остаётся прежним, в том числе из-за того, что ливанская армия имеет ограниченные возможности и не может эффективно противостоять израильским военным операциям. 

В то же время США пытаются задействовать свои возможности, чтобы ускорить разоружение Хезболлы. В рамках этой стратегии Вашингтоном были проведены значительные кадровые перестановки в высших эшелонах власти Ливана. Вступление Джозефа Ауна на пост президента и формирование кабинета министров под руководством премьер-министра Навафа Салама стали важными достижениями администрации Трампа в ослаблении влияния Ирана в Ливане. 

До мира между Израилем и палестинцами, а также соседними странами пока далеко. Вместо миротворческих инициатив Трамп увеличивает военную мощь еврейского государства. С момента вступления в должность администрация Трампа одобрила выделение почти 12 млрд долларов на крупные военные поставки Израилю. Также было отменено частичное эмбарго на продажу оружия, введённое предыдущей администрацией. Кроме того, США передают Израилю ещё одну систему ПРО THAAD, несмотря на ограниченные собственные ресурсы. 

Эти действия показывают, что нынешнее правительство Израиля получает всё больше безоговорочной поддержки, чем при администрации Байдена. Похоже, Трамп возвращается к своей стратегии первого срока в палестинском вопросе, которая заключалась в изоляции Палестинской администрации и применении тактики «максимального давления». 

Несмотря на то, что лидеры Саудовской Аравии исключили возможность нормализации отношений с Израилем без признания палестинского государства, Трамп выражает уверенность, что Эр-Рияд присоединится к Авраамским соглашениям — серии соглашений о нормализации отношений между Израилем и несколькими арабскими государствами, заключенными при посредничестве его предыдущей администрации. Пока неясно, на чём базируется его уверенность, но очевидно, что Трамп придерживается весьма благосклонной позиции по отношению к королевству. 

После вступления в должность Трамп сразу же провёл телефонный разговор с наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом бин Салманом. Саудовская Аравия стала ключевым участником ряда его масштабных внешнеполитических инициатив. В их числе — организация встреч между представителями США и России, а также содействие в достижении соглашения о прекращении огня и сделки по добыче полезных ископаемых на Украине. 

 В марте возобновилось обсуждение американо-саудовского соглашения об обороне, и были начаты переговоры о сотрудничестве, направленного на поддержку Саудовской Аравии в разработке перспективной гражданской ядерной программы. В мае 2025 г. Эр-Рияд должен стать первой остановкой в зарубежной поездке Трампа в рамках второго срока. Однако, несмотря на это, между странами есть разногласия. Саудовская Аравия, с которой сейчас взаимодействует Трамп, значительно отличается от той, с которой он имел дело во время своего первого президентского срока. 

Прежде всего, важно иметь ввиду участие Эр-Рияда в процессе интеграции с ШОС и БРИКС, что является свидетельством постепенного отхода от односторонней зависимости от США. Благодаря усилиям Китая удалось улучшить отношения с Ираном, которые теперь не рассматриваются исключительно в контексте американо-иранского противостояния. После начала войны в секторе Газа Эр-Рияд решительно поддержал необходимость создания палестинского государства и призвал Вашингтон присоединиться к этой позиции. С возобновлением максимального давления на Иран саудовское руководство ясно дало понять, что не допустит использования своего воздушного пространства и территории в качестве плацдарма для американских атак на Иран. В случае, если Трамп не сможет приспособиться к новым условиям, то интересы двух государств, которые ранее были в союзе, продолжат отдаляться друг от друга. 

В отношении Ирана президент США демонстрирует, пусть и не всегда по своей инициативе, готовность к пересмотру первоначальной позиции. В начале он угрожал войной и выдвигал весьма жёсткие требования, чтобы Тегеран согласился на новое ядерное соглашение, которое должно предусматривать не только полное прекращение ядерной программы Ирана, но и разрыв связей с группами сопротивления на Ближнем Востоке, а также контроль над программами разработки ракет и беспилотных летательных аппаратов. Подобный спектр вопросов для обсуждения не соответствовал повестке дня переговоров по контролю над вооружениями, а скорее отражал желание Трампа добиться безоговорочной капитуляции Ирана во всех сферах регионального противостояния с США. 

В последующем Белый дом ограничился ядерной тематикой, получив согласие иранской стороны на непрямые переговоры, три раунда которых при посредничестве министра иностранных дел Омана дали положительные результаты. Диалог продолжается во многом благодаря поддержке России и Китая, представители которых провели совместную встречу с иранской делегацией в Пекине 14 марта, чтобы обсудить ядерную проблему. Три государства выразили мнение, что только конструктивный политический и дипломатический диалог, построенный на основе взаимного уважения, может привести к разрешению сложившейся ситуации. 

Трамп оценивает свои первые сто дней на посту президента как успешные. Каждый месяц, по его словам, был лучше предыдущего. Однако, пока рано говорить о достижении мира на Ближнем Востоке — здесь его успехи вызывают сомнения.