В 2025 году следователи Министерства юстиции Филиппин и Национального бюро расследований раскрыли сеть фиктивных проектов, завышенных контрактов и откатов, замаскированных под меры по борьбе с наводнениями и предотвращению стихийных бедствий. Начавшись с показаний инженера среднего звена, скандал теперь затрагивает политиков, подрядчиков и чиновников.

Среди замешанных в скандале — действующие и бывшие сенаторы и законодатели, в том числе спикер и четверо из шести представителей Кесон-Сити, которые, по имеющимся данным, присвоили миллиарды песо. Метод прост: включить проекты в национальный бюджет, присудить контракты дружественным компаниям и получить откаты. Несколько представителей Конгресса также могли получить выгоду от того, что подрядчики, принадлежащие им самим или их семьям, выиграли проекты по борьбе с наводнениями и другие проекты в сфере общественных работ. Не только политики, но и инженеры и подрядчики присваивали средства, в результате чего появилось более 400 «фантомных проектов», которые так и не были реализованы.

Для многих филиппинцев это похоже на дежавю — знакомая картина в истории страны. Наиболее заметными примерами являются в основном неудачные попытки вернуть активы, разграбленные четой Маркос во время их пребывания у власти (1965-1986 гг.), и привлечь к ответственности бывшую жену президента Имельду Маркос. Кроме того, в 2001 году бывший президент Джозеф Эстрада был обвинен в разграблении государственного имущества. Его осуждение в 2007 году выявило сеть, связывающую членов конгресса, губернаторов, полицию и чиновников, которые вместе с ним получали прибыль. Однако через несколько недель Эстрада был помилован.

Последующие скандалы включают завышение цен на удобрения (2006–2007), завышение цен на проект Northrail (2008), откаты при закупке оружия и незаконные «прощальные» выплаты высшим генералам (2011), скандал с распределением бюджетных средств (2014), обвинения в коррупции против вице-президента Биная (2014), завышение цен PhilHealth и Pharmally (2019–2020) и обвинения 2023 года в адрес вице-президента и министра образования в расходовании более 500 миллионов филиппинских песо из конфиденциальных фондов.

Эти скандалы развиваются по знакомому циклу: шумиха в СМИ, слушания в комитетах, политики, заявляющие о клеветнических кампаниях, расследования омбудсмена, судебные дела и, наконец, в большинстве случаев — оправдательные приговоры. Политическое выживание — обычное явление. Эстрада был переизбран мэром Манилы после вынесения ему обвинительного приговора; его сын Джинггой продолжал работать сенатором, несмотря на предъявленные ему обвинения; бывший президент Арройо пережила несколько судебных процессов и вернулась в Палату представителей. Карьера вице-президента Биная закончилась в 2016 году, но его семья по-прежнему контролирует Макати, финансовый центр Филиппин. Его дочь Нэнси, бывший сенатор до 2025 года, замешанная в недавнем скандале, занимает «унаследованную от семьи» должность мэра Макати.

На фоне процветающей коррупции отмечается значительное количество политических убийств, обычно на уровне городов, муниципалитетов и барангаев (районов или деревень). Ежегодно фиксируется порядка 100 убийств местных политиков, которые, как правило, остаются безнаказанными. И хотя напрямую их далеко не всегда связывают с коррупцией или политической конкуренцией, факты говорят об обратном, в том числе и по расследованиям убийств журналистов, освещающих местные скандалы. В связи с растущим осознанием нарушений в реализации проектов, за последний год был совершен ряд убийств инженеров из местных органов власти (шесть человек) и Департамента общественных работ и автомобильных дорог (восемь человек).

В 2022 году бывший босс нью-йоркской мафии Майкл Франчезе опубликовал книгу, в которой описал «мафиозную демократию» в США. Его основная идея — рассматривать политику как сеть мафиозных схем — дает повод для размышлений.         Богатство лежит в основе скандалов в двух формах: стремление к богатству и его защита. На Филиппинах контроль над противопаводковыми мерами и многими другими государственными фондами, на которые затрачиваются миллиарды песо, осуществляется политиками, имеющими к ним практически неограниченный доступ. Разделенный Конгресс, фактически представляющий собой «анархию отдельных законодателей», стимулирует приватизацию государственных фондов. Поскольку «богатство» является де-факто необходимым условием для переизбрания, законодатели, не имеющие возможности полагаться на ресурсы партии или государства для переизбрания, систематически поощряются к откатам или извлечению доходов из незаконных видов деятельности, таких как азартные игры.

Бюрократы и подрядчики, выполняя требования политиков, соглашаются на 10–30 % откаты в обмен на долю в незаконно присвоенных средствах. Отказ практически невозможен. Жадность является одновременно мотивом и усилителем коррупции. Она заставляет политиков накапливать гораздо больше, чем необходимо для жизни, предполагая, что другие ведут себя аналогичным образом и что риск невелик. Государственные чиновники, от генералов до бюрократов министерств Филиппин, действуют аналогичным образом.

Сеть вовлеченных в коррупцию политиков, бюрократов и подрядчиков обеспечивают взаимную защиту молчанием. Комитеты коллег могут проводить расследования, но судебная власть редко вмешивается. Даже дела против семьи Маркос, датируемые 1980-ми годами, в конечном итоге были закрыты в последнее десятилетие, причем некоторые из них пролежали в судах почти 40 лет. Это позволило Имельде Маркос и другим членам семьи использовать миллиарды долларов, награбленные во время диктатуры, для возобновления своей политической карьеры.

В системе, где доминируют политические семьи, пять столпов политической коррупции — богатство, персонализм, жадность, защита и насилие — взаимодействуют, создавая круговую поруку. Эта динамика гарантирует, что коррупционная практика повторяется во времени, делая скандалы, такие как дело о защите от наводнений, не столько аномалией, сколько предсказуемым проявлением устойчивых системных моделей.

Коррупция на Филиппинах охватывает все секторы и уровни правительства, от дорог и мостов до больниц, портов и жилищного строительства. Законодатели регулярно включают проекты в бюджет, создавая предсказуемые возможности для хищений. Патронаж, откаты и мошенничество сохраняются, потому что значительная часть политической элиты рассматривает политику в первую очередь как средство личного обогащения, а слабый надзор и повсеместная безнаказанность делают ее высокодоходным занятием.

Разговоры о борьбе с коррупцией ведутся постоянно. Совершенно очевидно, что усилия по борьбе с этим явлением должны быть сосредоточены на структурных факторах, которые ему способствуют. Первая мера заключается в создании более сильных систем контроля, которые смогут обеспечить прозрачность, и позволить выявлять и сообщать об аномалиях в государственных расходах.

Необходимо качественно и количественно усилить надзорные органы. Проверки должны быть более тщательными и проводиться на местах. Выявленные нарушения в правоприменительной практике не должны оставаться безнаказанными. Наконец, сама политическая система, которая в настоящее время опирается на выборы отдельных лиц от местного до национального уровня, требует реформирования.

Разговоры ведутся, но они носят популистский характер. На практике мало, что меняется. Как говорится - а воз и ныне там …