Курдский вопрос или курдская проблема в их современном звучании приобрели свою остроту после Первой мировой войны, когда страны-победители по мандату Лиги наций создавали на развалинах бывшей Османской империи новые государства. Несмотря на то, что курды являлись многочисленным автохтонным народом Ближнего Востока со своей тысячелетней историей и самобытной культурой, неоколонизаторы в лице правителей Франции и Великобритании разделили курдский народ границами трех новых государств: Турции, Ирака и Сирии.

Все дальнейшие попытки курдов сохранить свои эмираты, княжества, королевства жестоко подавлялись колониальными державами и их марионеточными правительствами. Власти Турции, Сирии, Ирака и Ирана проводили схожую политику по отношению к своим курдским меньшинствам: насильственная ассимиляция, депортации, репрессии. Все акции протеста и стихийные восстания курдов подавлялись военной силой, сотни тысяч курдов погибли в неравной национально-освободительной борьбе, в 1988 году Саддам Хусейн даже применил против жителей г. Халабджа химическое оружие.

Несмотря на то, что на уровне вековой мечты и идеи курды никогда не откажутся от создания своего национального государства, к настоящему времени нет предпосылок к реализации этого проекта. Дело в том, что у 45-миллионного курдского народа нет общей идеологии, политической или общественной организации, как и общенационального лидера. Жупел курдской угрозы или создания Великого Курдистана, который якобы может разрушить четыре существующих ныне государства и дестабилизировать общую ситуацию на Ближнем Востоке, инспирируется извне врагами курдского народа.

 В свое время президент США Рональд Рейган заявлял: "Курды являются той спичкой, которую Америка может зажечь тогда, когда ей будет выгодно". Действительно, долгое время курдов использовали внешние силы в борьбе за свое влияние на Ближнем Востоке. Однако, сейчас ситуация коренным образом изменилась, курды стали самостоятельны в принятии решений и сами определяют свою дальнейшую судьбу.

Оказавшиеся на положении национальных меньшинств, курды Турции, Сирии, Ирака и Ирана добиваются равных прав и свобод с, так называемыми, титульными нациями (турками, арабами, персами). Поэтому решение курдской проблемы на современном этапе правильнее будет рассматривать лишь фрагментарно, отдельно в каждой из стран их компактного проживания.

Наибольших успехов в своем самоопределении добились иракские курды, которые после свержения режима Саддама Хусейна создали на базе Курдского автономного района субъект федерации – Иракский Курдистан. Некоторые политики называют этот регион как бы государством в государстве, поскольку он имеет все необходимые атрибуты, включая флаг, гимн, свод законов, президента, правительство, парламент, вооруженные силы, спецслужбы, полицию, осуществляет внешнеполитическую и внешнеэкономическую деятельность, курдский язык признан в стране вторым государственным после арабского. Курды представлены и в центральных органах власти: второй по важности пост - президента традиционно занимает курд, им предоставлено также несколько постов федеральных министров, имеется фракция в парламенте.

 Лидер курдов Масуд Барзани неоднократно выступал в качестве посредника между враждующими политическими блоками арабов-шиитов и суннитов и помогал им преодолевать многомесячные правительственные кризисы. Нельзя сказать, что между курдским регионом и Багдадом нет нерешенных вопросов, но стороны предпочитают решать их за столом переговоров. 25 сентября 2017 года в Иракском Курдистане состоялся референдум о независимости региона, на котором почти 93 % жителей высказалось за его независимость.

Однако с учетом крайне враждебного отношения к результатам референдума со стороны властей в Багдаде, Тегеране и Анкаре Масуд Барзани заявил, что это мероприятие преследовало целью лишь выяснить мнение широких народных масс по этому вопросу, а реализовать его итоги может быть придется детям или даже внукам нынешних курдских политиков. При этом лидеры иракских курдов учитывают, что за прошедшие 100 лет после Лозанской конференции британская администрация и арабские националисты существенно нарушили этнический состав курдского региона массовыми переселениями и депортациями. Из примерно семи млн жителей ИК лишь около 5,5 млн курды, остальные - арабы, туркоманы, ассирийцы, армяне, другие. В то же время, свыше двух миллионов курдов, курдов-фейли и курдов-езидов проживает вне границ Иракского Курдистана (провинции Ниневия, Киркук, Багдад, приграничные с Ираном районы).

Вторым по уровню своего самоопределения можно считать Сирийский Курдистан, где вынужденные защищаться самостоятельно без помощи центральных властей от бандформирований Исламского государства (запрещено в РФ) курды (около 3,5 млн) создали Автономную администрацию Северо-Восточной Сирии – Рожаву. Сегодня отряды курдских ополченцев в союзе с арабскими племенами Заевфратья контролируют северо-восточные районы Сирии. Основными политическими силами региона являются Партия демократического союза (ПДС) и Курдский национальный совет (КНС). Лидеры курдов не отказываются от диалога от пришедшими к власти в Дамаске вооруженным путем исламистами, но требуют гарантий национальных прав и свобод курдов в новой конституции Сирии. Сирийские курды выступают за автономизацию страны или ее федерализм.

Несмотря на то, что около половины всех курдов оказались в Турции (свыше 20 млн), уровень их самоопределения существенно отстает от иракских и сирийских собратьев. Со времен Кемаля Ататюрка турецкие власти не допускали даже мысли о курдской автономии, называли курдов «горными турками», жестоко подавляли все курдские восстания и акции протеста. Только в 2013-2015 гг. была прекращена вооруженная борьба между боевиками Рабочей партии Курдистана (РПК) и турецкими силовыми структурами. 12 мая 2025 года лидеры РПК официально заявили о роспуске своей партии, ее лидер Абдулла Оджалан, как известно, с 1999 года отбывает пожизненное тюремное заключение на турецком острове Имралы.

Эрдоган и его окружение во многом искусственно муссируют жупел курдской угрозы, чтобы консолидировать свое общество под лозунгами национализма и оправдать агрессивные действия своих войск на севере Сирии и Ирака. Пока районы компактного проживания курдов в Турции остаются наиболее отсталыми в социально-экономическом отношении, по-прежнему стоит проблема общения, обучения и СМИ на курдском языке. Интересы курдов и других национальных меньшинств в турецком меджлисе представляет Партия демократии народов (ПДН) или как ее еще называют Партия народного равенства и демократии (ПНРД). Несмотря на то, что она действует вполне легально и уверенно набирает необходимое число голосов для прохождения в меджлис, турецкие власти неоднократно лишали курдских депутатов мандатов и преследовали их в судебном порядке якобы за поддержание связей с запрещенной РПК. В целом, курды остаются в Турции на положении «людей второго сорта» и их национальные права и свободы существенно ограничены.

В еще более худшем положении оказались иранские курды (примерно 12 млн). В 1979 г. курды Ирана поддержали исламскую революцию, надеясь получить право на автономию. Однако их надежды не оправдались: пришедшая к власти шиитская теократия проигнорировала интересы курдов. Была провозглашена Исламская республика, в которой идея "единого иранского народа", проводившаяся шахом, была заменена лозунгом "единый исламский народ".

Курдские партии в Иране действуют в основном в изгнании или подполье. Любая деятельность их в стране запрещена, митинги, демонстрации, другие акции протеста курдов жестоко подавляются властями, курдские активисты бросаются в тюрьмы, подвергаются смертной казни. Как и в Турции, районы компактного проживания курдов остаются наименее развитыми в социально-экономическом отношении.

Таким образом, сегодня можно констатировать, что курдский вопрос в широком его понимании остается все еще нерешенным. Курдские общины (сообщества) Турции, Ирана, Ирака, Сирии каждая в отдельности борются за свои национальные права и свободы. Пример Ирака и Сирии показывает, что автономизация или федерализация государств может стать одним из способов мирного решения курдского вопроса в отдельно взятой стране. Хотя предпосылок к созданию Великого Курдистана пока нет, исключать дальнейшую интеграцию курдских автономий и их более тесное взаимодействие между собой в будущем не следует.