Секретарь Совета безопасности России Николай Патрушев посетит 15 августа Иран по приглашению секретаря Высшего Совета национальной безопасности Исламской Республики Иран Саида Джалили. В ходе переговоров будет обсуждаться ядерная проблема Ирана. Секретаря Совбеза России примет президент Ирана Махмуд Ахмадинежад.

Проблема, о которой идет речь, не новая, и отношение к ней со стороны мировой общественности неоднозначное. Одни считают, что иранская ядерная программа носит агрессивный характер и представляет угрозу миру, другие полагают, что эта программа направлена, прежде всего, на обеспечение безопасности Ирана и является гарантом этой безопасности, как является одновременно и гарантом энергообеспеченности развивающейся экономики страны.

Наиболее резко выступает против иранской ядерной программы Вашингтон. Недавно президент Барак Обама официально одобрил принятый в июне Конгрессом США законопроект об односторонних санкциях против Ирана. Любые предприятия, поставляющие Ирану бензин или помогающие в развитии перерабатывающих мощностей, а также любые частные лица, делающие это, будут подвергнуты санкциям США. Санкции будут применены также по отношению к предприятиям и частным лицам, вступающим в контакт с иранской национальной гвардией или определенными иранскими банками. Эксперты считают, что принятый законопроект является самым силовым в истории США.

Вашингтон давно обвиняет иранское руководство в стремлении получить ядерное оружие, которое может быть использовано, в первую очередь, против союзника США – Израиля. Иран же отвергает эти обвинения, говоря о желании развивать, прежде всего, атомную энергетику. Подтверждением тому служит строительство в Бушере с помощью России атомной электростанции.

Однако от мирного атома до атома военного – всего один шаг. Сделает ли его когда-нибудь Тегеран? Ответить на это вопрос нелегко. Если Иран не будет чувствовать себя в международной изоляции, если США перестанут зачислять эту страну в разряд стран-изгоев, то, думается, Тегерану не будет иметь смысла играть с огнем и подвергаться санкциям мирового сообщества. Следовательно, надо гарантировать безопасность этой страны и поощрять ее мирные программы, помогать их реализации.

В то же время Иран должен понимать, что контроль над ее программами будет вестись со стороны МАГАТЭ, и воспринимать это следует с должным пониманием. И президенту Ирана Махмуду Ахмадинежаду надо бы отказаться от резких выпадов, воинственной риторики, которая порой сквозит в его речах. Конечно, главу Ирана раздражает изоляция его страны, но его эскапады отнюдь не помогут Тегерану выйти из этой изоляции, а только усугубляют ее.

Иранские проблемы уже на протяжении 70 лет находятся в центре внимания мирового сообщества. В 1945-1946 году они едва не привели к военному столкновению великих держав - СССР с одной стороны и США и Англии - с другой. Тогда причиной конфликта стали события на Севере Ирана, в Иранском Азербайджане, куда в начале войны были введены советские войска (по соглашению между союзными державами) и где была образована Демократическая республика Азербайджан (ДРА), руководство которой стало проводить не устраивающие Тегеран прогрессивные реформы. Москва долго оттягивала вывод войск из Ирана, но в конце концов под нажимом Лондона и особенно Вашингтона (президент Трумэн даже угрожал сбросить на СССР атомную бомбу) была вынуждена сделать это, что развязало руки Тегерану для проведения силовой акции против ДРА и предопределило ее конец.

Иранская революция 1978 года превратила Иран из союзника США во врага. И вот уже 30 с лишним лет эта вражда продолжается. Проделать в Иране то, что было сделано в Ираке, то есть, устранить военным путем неугодный режим, Вашингтон не решается. Иран - это не Ирак. И операция, подобная той, что привела к падению и физическому уничтожению Саддама Хусейна, была бы явной и весьма рискованной авантюрой с совершенно непредсказуемыми и крайне опасными для США последствиями.

Между тем Вашингтон, конечно, заинтересован в контроле не только над иракской нефтью, ради которой (а не из-за мнимой ядерной угрозы со стороны Багдада), собственно, и было предпринято вторжение в Ирак. За океаном, разумеется, хотели бы получить доступ и к иранской нефти, возвращению контроля над ней, который был потерян после иранской революции. Да и в Лондоне с ностальгией вспоминают те времена, когда иранскую нефть контролировала Англо-Иранская нефтяная компания и добываемое ею «черное золото» приносило Великобритании немалую прибыль.

Вот и раскручивается антииранская кампания по иракскому сценарию. Постоянные разговоры о ядерной угрозе со стороны Тегерана, нагнетаемая истерия… А порой необдуманная и слишком резкая ответная реакция Тегерана на эти обвинения только играют на руку тем, кто хотел бы представить Ирак как явную угрозу мировому сообществу.

Позиция России в этом вопросе выгодно отличается от американской. Москва поддерживает добрососедские отношения с Тегераном, развивает торговые связи, налаживает взаимовыгодное сотрудничество в различных областях. При этом Москва, поддерживая стремление Тегерана развивать атомную энергетику, ясно дает понять, что она против попыток создания иранского ядерного оружия и предупреждает об опасности таких шагов, если они будут предприняты. Взвешенная, разумная позиция Москвы, учитывающая и интересы Ирана, и опасения тех, кого тревожит возможность появления еще одной ядерной державы, находит понимание мирового сообщества. Она находит понимание и в самом Иране, руководство которого заинтересовано в углублении сотрудничества с Россией, готовой оказать помощь Ирану в решении различных проблем.

Россия, пожалуй, возвращает то традиционное влияние на Иран, которое было весьма ощутимым и в начале 20-го века (в царское время), и в первые два с половиной десятилетия советской власти. В послевоенные годы оно было утеряно, но сейчас реальность такова, что Тегеран очень нуждается в поддержке Москвы, которая готова и помочь южному соседу, а также предостеречь его от опасных ошибок.